Вот человек, который считает себя русским: у него есть Великая Русская Литература (вся с больших букв), Великая Победа (тоже с больших), великая история, в которой великими жертвами Россия приросла Сибирью, Средней Азией и прочими окраинами, и поэтому у него еще и страна вся великая, и по размерам ого-го. Со школы у него в голове застрял Маяковский - "Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин", Ленина можно заменить на кого угодно. Еще у этого русского есть армия и флот, тоже великие и легендарные.
Из литературы этот русский помнит пару имен из того, что проходили в школе (ну там Пушкин-Гоголь-Толстой) - книг, вестимо, не читал. Из истории знает, что кругом враги, а Россия вела только освободительные войны или героически оборонялась. Языков не знает, украинский и белорусский считает испорченными смешными вариантами русского.
Но за сам факт Великих литературы/победы/страны/и т.д. его обязаны везде принимать и уважать.
Ему так в школе рассказали.
Из литературы этот русский помнит пару имен из того, что проходили в школе (ну там Пушкин-Гоголь-Толстой) - книг, вестимо, не читал. Из истории знает, что кругом враги, а Россия вела только освободительные войны или героически оборонялась. Языков не знает, украинский и белорусский считает испорченными смешными вариантами русского.
Но за сам факт Великих литературы/победы/страны/и т.д. его обязаны везде принимать и уважать.
Ему так в школе рассказали.
— А ты читал Достоевского?
— Нет.
(с) Диалог с отцом о культуре отмены и "отмене культуры".
Отписалась от любимого некогда владимирского букиниста "Эйдос" за следующий пост: "Книга из "сталинской" волны украинизации Украины. Проф. В. Крокос. "Курс палеозоологии" на украинском языке.1931 год. Так-то научная литература на украинском не издавалась, ибо зачем. Все научные дисциплины читались на русском, и учебники были русские. Но считалось, что полноценный язык не может существовать без научного аппарата, и этот аппарат украинской мове искусственным образом создавали. Это был настоящий проект, придумывание научного языка в областях, совершенно этому языку доселе несвойственных. Уже к середине тридцатых это было свёрнуто, в партийные органы полезли националисты, да и не только туда. Да и научная интеллигенция далеко не вся была в восторге от такого ни в науке, ни в делопроизводстве. Да и выглядело смешно, прямо скажем. Следующий и окончательный этап становления украинской научной мовы был уже после развала Союза. Досочинилась и физика, и химия, и техника, и всё-всё-всё. И давно ничего смешного."